— Здравствуйте, доктор!
Доктор вздрогнул и огляделся по сторонам. В кабинете никого не было, дверь закрыта. Последнего клиента — молодого человека с синдромом навязчивых состояний (ему необходимо было ровно 12 раз дернуть ручку подъезда, прежде чем открыть) он проводил минут 40 назад, даже секретарша уже ушла домой.
«Наверно почудилось», — подумал доктор и продолжил заполнять журнал.
Прозвучал недовольный вздох.
— Нет, вам не послышалось!
— Кто здесь? — доктор завертелся в кресле. — Это какой-то розыгрыш?
— Бесполезно оглядываться, вы меня не увидите. Это невозможно хизически.
Доктор стал приподнимать предметы на столе в поисках спрятанного динамика или камеры, но ничего не было.
«Ладно, — подумал доктор. — Поиграем в вашу игру».
— И почему же? – спросил он вслух.
— Потому что я — воздух. Вы когда-нибудь видели воздух? — с неким раздражением ответил голос.
«Это явно идея Карла. Или Ленни. Но как им удалось это осуществить? Ключ от кабинета есть только у меня, и я никогда не оставляю здесь клиентов одних».
— Ну а как же я тогда вас слышу.
— Что есть ваш голос, доктор? Это поток воздуха, проходящий с разной силой через отверстия, которые вы хормируете своими связками, языком, губами. Я уже давно научился проделывать то же самое с предметами вокруг. В вашем кабинете, доктор, есть все, чтобы я мог извлечь практически любой звук. Очень удобно. Собственно, поэтому я вас и выбрал. Не хватает только чего-то, из чего я мог бы извлекать звук «х», как в слове «хонарь». Я пока использую букву «ха», но уже присмотрел для вас замечательную статуэтку гавайской девушки в сувенирном магазине напротив. Был бы признателен, если бы вы приобрели ее, через ее подмышку очень удобно извлекать «эх». Как в слове «хонарь».
Теперь доктору стало ясно, почему голос казался ему каким-то странным. Звук действительно доносился как бы со всех сторон сразу, будто вокруг него одновременно говорили сразу несколько человек.
«О, Боже! Неужели я теперь и сам съехал с катушек, — подумал доктор. – Может я просто переутомился или заболел? То-то вчерашний виски мне показался каким-то странным. Да нееет, это определенно чья-то шутка».
— Понятно. Ну, как говорится, на что жалуетесь? — спросил доктор, скептически улыбнулся и даже хихикнул.
Внезапно все предметы, что находились на столе, разлетелись в разные стороны. В лицо доктора ударил мощный воздушный поток.
— Не советую злить меня! Я здесь не шутки шутить пришел!
Тембр голоса оставался таким же, видимо, в силу самой природы подобного извлечения звуков. Но доктор понял, что воздух кричал. Он сидел ошеломленный, вцепившись руками за края пустого стола.
— Извините, доктор, этот момент всегда немного нервный. Мы можем начать?
— Д-да… — отходя от шока, заикнулся доктор. Он по привычке указал в сторону кушетки, на которой обычно лежали его пациенты.
— Хорошо. Доктор, я так больше не могу. Еще немного и я сорвусь.
— Что именно вас беспокоит? – осторожно спросил доктор.
— Люди. Я больше не могу терпеть людей.
Доктор почувствовал сначала обиду, потом страх, потом вспомнил о профессиональном долге и взял себя в руки.
— И что не так с людьми?
— Вас стало слишком много. И это начало мешать мне жить. Надо что-то решать.
— Что-то решать с человеческой популяцией?
— Не знаю. Наверно.
Услышав сомнения воздуха, доктор почувствовал себя увереннее.
— Но почему вы решили, что я могу помочь вам с этим? Не логичнее было бы заявиться, скажем, на заседание ассамблеи ООН?
— Доктор, политикам уже давно нет никакого дела до человеческой популяции. Да и потом, может я и воздух, но не идиот. Я прекрасно понимаю, что вы мне тоже не поможете. Мне просто надо выговориться, разве не за этим сюда приходят?
— Нууу…
— Просто задавайте свои обычные вопросы, доктор.
Доктор приподнял бровь, помолчал несколько секунд и задал свой обычный вопрос на первом сеансе:
— Расскажите о себе, о своем детстве.
— Когда я родился, я выбрал эту планету из-за ее потенциала. Я сразу понял, что она не будет еще одним бездушным камнем, болтающимся вокруг звезды. С моим появлением здесь открылись новые возможности для жизни. Не будем вдаваться в подробности, доктор, но человечество родилось на моих глазах, и я, признаться, очень его полюбил. Я понимал, что играю такую важную роль в вашей жизни, несу ответственность и гордился этим. Скажу по правде, все эти молитвы, которые вы воспевали разным богам, я воспринимал в свой адрес. Но со временем вы перестали уважать меня, начали причинять дискомхорт.
— Что именно вас не устр…
— Вы меня всего провоняли! – перебил воздух. — Все эти машины, заводы. Уже никакие сады не помогают! Ну это еще ладно, терпимо пока. Вы придумали способ подниматься за облака, а это, извините, моя интимная территория. И мне неприятно, когда меня застают врасплох! Вам бы понравилось, если бы к вам в туалет внезапно заявилось человек так двести? «Не стесняйтесь, доктор, какайте дальше! Мы тут просто летим в Египет!» Взять бы вот так и перестать поддерживать крылья ваших самолетов…
Воздух затих на несколько секунд, но доктор не решался прерывать молчание.
— Но самое ужасное… Вы постоянно меня вдыхаете! — воздух произнес эту фразу медленно, четко разделяя каждое слово. — Когда вас стало так много, это уже перестало быть для меня легким массажем. В ваших легких склизко и влажно, от этого на моей коже появились растяжки. А с появлением сигарет все стало еще хуже, на теле появились язвочки. Я, конечно, прикладываю ромашковые поля, но уже не уверен, что удастся их излечить. Посмотрите на меня, во что я превратился! Я уже 30 лет не приглашаю к себе атмосхеру Венеры! Стыдно показываться ей таким!
Воздух снова замолк, видимо, предаваясь приятным воспоминаниям о встречах с атмосферой Венеры. Доктор уже абсолютно не знал, что говорить. Он уже не чувствовал себя доктором, да и вообще мало что соображал. Поэтому единственным, до чего он додумался было:
— Может быть, стоит записаться в спортзал?
— Доктор, доктор… Да если я как следует напрягу мышцы, вы и вдохнуть-то не сможете. Эх, плюнуть бы на все и махнуть на Тау Кита. Там, на одной из планет есть нормальная цивилизация. Оценили ресурсы планеты и контролируют размер популяции, заботятся об экологии. А вы? На что вы рассчитываете в будущем, я не знаю. Вот взять и улететь прямо сейчас, все равно ведь в итоге задохнетесь…
На этот раз тишина затянулась надолго, минут на двадцать. Оба собеседника думали о чем-то своем, им больше нечего было сказать.
— Я, пожалуй, пойду, – нарушил тишину доктор. — Вы, должно быть, останетесь здесь?
— Да куда мне еще деваться…
Доктор накинул плащ, намотал шарф, снял с вешалки шляпу. Он оглянул еще раз пустую комнату, затем вышел и закрыл ключом дверь. По дороге домой дышать доктору было как-то неудобно.
